Skip to content
Home

Как отсутствие клыков делает нас жестокими

Агрессия человека стала опасной из-за разрушительного оружия. Почему даже волки, одни из опаснейших животных, не убивают себе подобных, а мы делаем это с легкостью?

Человеческие эмоции – эволюционный парадокс

Человеческая жадность разрушает окружающую среду. Мы знаем об этом, но продолжаем приближать катастрофу. Обе проблемы – следствие нашей унаследованной эмоциональной природы.

Этот парадокс с точки зрения эволюционной теории смог объяснить лауреат Нобелевской премии 1973 года, Конрад Лоренц. Он изучал причины человеческих конфликтов и написал книгу «Об агрессии».

В книге описывается различие межгрупповой и внутригрупповой агрессией. Бои животных, определяющие ранг, редко заканчиваются смертельным исходом. Схватки, за лидерство в волчьей стае, заканчиваются, когда проигравший обозначает подчинение. И чем сильнее вооружен вид (клыками, рогами, когтями), тем меньше ущерба он старается причинить сопернику внутри группы.

То есть ни волк, ни олень не будут добивать соперника. Слабо вооружённые виды более склонны к высокой агрессии и уничтожению себе подобных.

Животные без рогов и мощной челюсти, включая человека, инстинктивно сбиваются в группы, чтобы стать сильнее. Эти межгрупповые драки часто бывают смертельными, например, войны между муравьиными колониями, или пчелами против незваных гостей, или защита крысиной стаи от чужих крыс. А изобретательность при отсутствии клыков сделали нас одними из самых безжалостных убийц себе подобных.

Стая меняет сознание

Многие животные, включая людей, кажется, готовы убить или быть убитыми, защищая сообщества, к которым они принадлежат. Лоренц указывает, что мурашки по спине, которые люди испытывают при совершении героического поступка, — связана с дочеловеческим рефлексом приподнимать волосы на спине перед врагом. Этот рефлекс позволяет казаться больше, чем мы есть.

В книге «Об агрессии» Конрад Лоренц описывает эмоции героя, готовящегося рисковать своей жизнью ради группы.

Воинствующий энтузиазм – это особая форма коллективной агрессии. Она отличается от более примитивных форм индивидуальной агрессии и вместе с тем функционально связана с ними. Человек парит в приподнятом настроении над узами повседневной жизни, готов бросить все ради зова того, что в момент этого чувства кажется священным долгом. Препятствия на его пути становятся неважными; инстинктивные запреты на причинение вреда или убийства своих товарищей теряют большую часть силы.

Люди могут наслаждаться чувством абсолютной праведности, даже совершая злодеяния. Концептуальное мышление и моральная ответственность находятся на самом низком уровне.

Лоренц говорит: «Беспристрастный гость с другой планеты, смотрящий на человека таким, какой он есть сегодня, — в его руке атомная бомба, продукт его разума, — в сердце — агрессивное влечение, унаследованное от предков, которым тот же разум не может управлять — такой посетитель не дал бы человечеству больших шансов на выживание».

Тайна самопожертвования на войне

В эссе «Стремление к саморазрушению» Артур Кестлер писал: «Даже беглый взгляд на историю должен убедить в том, что преступления из корыстных побуждений играют незначительную роль в человеческой трагедии по сравнению с количеством истребленных в бескорыстной любви к своему племени, нации, династии, церкви или идеологии… Войны ведутся не ради личной выгоды, а из-за верности и преданности королю, стране или делу… Мы видели на экране лучезарную любовь к фюреру на лицах подданных… Они заворожены любовью, как монахи в экстазе на религиозных картинах. Звук национального гимна, вид гордого флага заставляют нас почувствовать себя частью удивительно любящего сообщества. Фанатик готов отдать жизнь за объект своего поклонения, как влюбленный готов умереть за своего идола. Мы, увы, также готовы убить любого, кто представляет предполагаемую угрозу для идола». Эмоция, описанная здесь Кестлером, аналогична «воинствующему энтузиазму», описанному в биологических терминах Лоренцем.

Смерть в бою за защиту своего сообщества считается героизмом. Однако из-за развития оружия массового поражения мир находится в опасности.

Надежда на будущее

К счастью, нашу групповую обособленность можно заменить этикой. Этическое образование стало частью эволюции человеческой культуры, когда сельскохозяйственная революция превратила людей из племенных охотников-собирателей в земледельцев, живущих в более крупных и разнородных оседлых общинах.

Социальные группы современности еще больше разнообразны. Нам с трудом, но удаётся устанавливать социальную сплоченность и групповую идентичность внутри крупных сообществ. Предпринимать шаги к их расширению во имя безопасности — большая задача цивилизации.

Ольга Климова